Мартин Энвэ - Звёздные Врата. На последнем рубеже [СИ]

– Да, милый?

– На тебе полностью лежат все вопросы логистики, снабжения, создание всеобщей системы обучения и социальной адаптации, управление аборигенами и гражданами Империи других рас. Вместе с Еленой обдумайте внешнюю торговую политику, пока в пределах Терры.

– Конечно, мы договоримся, – подмигнула Елене Агнесса, – об этом не волнуйся, муж мой.

– Ты, Рихард, вместе с Хель займётесь своим любимым делом – физикой пространства. В первую очередь необходимо изучить записи Аттеро и создать установку, блокирующую возможность открытия гипертуннеля. Всё остальное – второстепенно. Что же касается вас…

– Внимание! – Резкий голос искина дворца прервал Константина. – В зоне безопасности Государства Офир появились чужие транспортные средства!

Солнечная система, Земля, Южная Атлантика.

Линкор Флота С.А.С.Ш. 'Мэйн', 19 октября 1908 года.

– Господин капитан, сэр, радиотелеграмма ушла.

– Отлично, – Жиль Харбер, командир линкора С.А.С.Ш. 'Мэйн', повернулся к офицеру, – ответ есть?

– Нет, сэр, – виновато отчеканил лейтенант, – помехи по всему диапазону, сэр.

– Мошенник наверняка запустил искровой передатчик. Варвар!

– Вахтенный!

– Да, сэр?

– Поднять сигнал: курс зюйд, строй – пеленг. И смотрите внимательнее, не хватало ещё проскочить мимо этого набора камней, – немного ворчливо добавил Харбер.

Телеграмма из Вашингтона буквально обломала все его планы. Он так хотел домой, в Огайо, а теперь переть чёрт знает куда,…ради вразумления какого-то мошенника?! Да для вправления мозгов этому…Эрарику…хватило бы и грязной канонерки, зачем же гнать два линкора?!

Корабль уверенно шёл на двенадцати узлах, и Харбер удовлетворённо кивнул, глядя, как второй корабль его группы неспешно догоняет и уходит на борт, чтобы исполнить приказ флагмана. Линкор 'Алабама', уже устаревший, но по-прежнему грозный, был красив в белоснежной окраске Великого Флота, отправленного вокруг света пугать всяких макак и прочих туземцев. Честно говоря, 'Мэйн', которому не исполнилось ещё и семи лет, тоже устарел, – ничего не поделаешь, прогресс идёт семимильными шагами, – но навести страх и ужас на наглых аборигенов способен.

– Сэр, – крик ужаса, который издал стоящий рядом коммандер, привлёк внимание Харбера, – здесь дьявол!

Перед ним на капитанском мостике стояла фигура в чёрном до пола плаще, из под капюшона которого на офицера смотрели огненные глаза. Когда фигура заговорила металлическим голосом, всё похолодело внутри и у капитана.

– Корабли Соединённых Штатов Северной Америки! Вы вторглись в пространство Государства Офир. Вам надлежит сбросить ход до минимального, развернуться и уходить курсом на норд пятнадцать миль до выхода из вод Государства Офир. Разрешение на посещение пространства Офира вам надлежит получить в представительстве Государства Офир в Бостоне.

– Что за чертовщина?

Стоящий рядом коммандер злобно выругался.

– Не иначе, как этот, как его, Эрарик балуется спиритизмом! – Харбер зло ухмыльнулся. – Посмотрим, помогут ли ему духи против наших пушек!

– Если вы не подчинитесь этому требованию в течение часа, то будете уничтожены, – продолжил призрак. – Это первое и последнее предупреждение.

– Лейтенант?

– Позвольте мне, сэр! У меня дядя служил экзорцистом и кое-чему меня научил…

– Чёрт знает, что, – капитан внимательно осмотрел место, где только что стоял призрак и недоумённо пожал плечами.

– Машинное, поднять ход до полного. Вахтенный, продублировать на 'Алабаму'!

НА ПОСЛЕДНЕМ РУБЕЖЕ

Солнечная система, Земля, 19 октября 1908 года,

Антарктида.

Четыре пони, увязая в рыхлом снегу, тащили за собой груз экспедиции. Погода по-прежнему оставляла желать лучшего, но откладывать выход ещё на более поздний срок нельзя, итак уже Шеклтон и три его спутника задержались больше, чем рассчитывали.

Лагерь после четырёх часов движения уже полностью скрылся из виду, а впереди раскинулась смертельная и в то же время притягательная пустыня. Эрнест брёл уже просто автоматически, ориентируясь на идущего рядом пони, и больше следил за направлением движения, чем за окрестными унылыми пейзажами.

Первой неожиданностью для него и его спутников оказалась нежелание пони идти дальше. Они остановились и упрямо отказывались понимать понукания хозяев. Второй неожиданностью – нет, шоком! – стали четыре фигуры в странной униформе с длинными посохами, выполненными из неизвестного Шеклтону металла. А третьей, и последней неожиданностью для начальника Антарктической экспедиции стали слова на неплохом английском языке, сказанные одним из людей, преградивших им дорогу.

– Вы незаконно проникли в пространство Государства Офир, а потому мы вынуждены вас задержать.

В голосе офицера – это был офицер неизвестной ему армии неизвестного никому из участников экспедиции государства, уж в этом Эрнест не сомневался – отчётливо слышалась насмешка, и Шеклтон, свирепея от дикости происходящего, попробовал возмутиться.

– Это невозможно, сэр. Мы здесь представляем Соединённое Королевство, и проводим научные изыскания. Это – свободная земля, и моя экспедиция собирается её исследовать!

– Это – пространство Государства Офир, и всё здесь уже давно исследовано. – Открыто усмехнулся наглый офицер и весомо добавил, – если вы не подчинитесь, я буду вынужден применить силу. С другой стороны, если вы будете вести себя спокойно, я, пожалуй, подарю вам, как начальнику экспедиции, подробную карту всего материка и прилегающих вод. Думаю, моё командование посмотрит на это сквозь пальцы.

– Ваше…командование? – Шеклтон искренне удивился, и его спутники были с ним вполне солидарны. – А могу я посмотреть на эту карту? – Эрнест как ни пытался, но сдержаться не смог.

– Пожалуйста, – продолжал улыбаться офицер. – Сигурд, покажи аборигенам то, что их заинтересовало.

Один из солдат шагнул вперёд и каким-то особым образом вытянул перед собой руку. Прямо в воздухе, перед изумлёнными до предела англичанами, появилось трёхмерное изображение материка. Да, это Антарктида! Он и его спутники столпились у красочной объёмной…модели, жадно разглядывая детали, и Шеклтон с ужасом и стыдом понял, что сейчас они чертовски напоминают группу папуасов, столпившихся у вываленных на отрезе цветной материи бус. Понял, но – увы! – ничего поделать с собой не мог, и даже насмешка, в глазах странного солдата ничуть не охладила его пыл.